С 13 апреля 2021 года сетевое издание «Инновационная медицина Кубани / Journal «Innovative Medicine of Kuban» индексируется в международной базе данных Scopus.
«Инновационная медицина Кубани» – ежеквартальное сетевое научное издание, где публикуются работы российских и зарубежных авторов по актуальным медицинским проблемам. Интересы издания разнообразны – от фундаментальных исследований в области кардиологии, трансплантологии, онкологии, неврологии, хирургии до разработки и регистрации новых биомедицинских клеточных продуктов для применения в комбустиологии, травматологии и других областях медицины. Трансляционная медицина – активно развивающаяся область знаний, в ней интегрированы достижения клинической и экспериментальной медицины, биотехнологические подходы к разработке медицинских диагностических и терапевтических методик. Этому направлению отдана преференциальная роль при отборе материала. К числу приоритетов издания относятся также распространение прогрессивного российского опыта в сфере медицины и непрерывное медицинское образование практикующих врачей.
Все материалы, поступившие в редакцию, подвергаются процедуре двойного "слепого" рецензирования. Рецензирование рукописей осуществляется как внутренними, так и внешними экспертами.
Основные разделы сетевого издания: оригинальные статьи, клинические исследования, экспериментальные исследования, трансляционная медицина, случаи из клинической практики, обзоры, информация о проведении конференций, симпозиумов, съездов, персона.
С 13 апреля 2021 года сетевое издание «Инновационная медицина Кубани / Journal «Innovative Medicine of Kuban» включен в международную реферативную базу данных Scopus.
С 2019 г. сетевое издание «Инновационная медицина Кубани» входит в Перечень Высшей аттестационной комиссии Министерства науки и высшего образования РФ по следующим отраслям медицинских наук:
- 3.1.20 Кардиология;
- 3.1.24 Неврология;
- 3.1.6 Онкология, лучевая терапия;
- 3.1.25 Лучевая диагностика;
- 3.1.8 Травматология и ортопедия;
- 3.1.9 Хирургия;
- 3.1.10 Нейрохирургия;
- 3.1.12 Анестезиология и реаниматология;
- 3.1.13 Урология и андрология;
- 3.1.14 Трансплантология и искусственные органы;
- 3.1.26 Пульмонология;
- 3.1.15 Сердечно-сосудистая хирургия.
Текущий выпуск
ОРИГИНАЛЬНЫЕ СТАТЬИ
Актуальность: Меланома кожи является чрезвычайно агрессивным заболеванием с непредсказуемым прогнозом. Даже у пациентов со сходными параметрами опухоли и объемом хирургического лечения показатели выживаемости могут отличаться. Объем хирургической резекции первичной меланомы кожи является устоявшейся величиной, а наличие мутации в гене BRAF в опухоли – неблагоприятным прогностическим фактором выживаемости пациентов. Наличие мутации используется в основном как маркер для назначения таргетной терапии. Неизученными остаются вопросы влияния объема хирургического вмешательства и способа восстановления дефекта тканей на выживаемость пациентов сходных стадий. Также не изучались вопросы влияния мутации гена BRAF в опухоли на выживаемость больных с меланомой кожи, в зависимости от способа хирургического вмешательства. Проанализированы результаты хирургического лечения 221 пациента с первичной меланомой кожи 0–IIa и IIb–IIc st., у которых была определена мутация BRAF и выполнен разный объем иссечения опухоли с закрытием операционного дефекта тканей.
Цель исследования: Проанализировать влияние наличия мутации BRAF в опухоли на 5-летнюю выживаемость пациентов с первичной меланомой кожи 0–IIa и IIb–IIc st., в зависимости от объема оперативного лечения и способа замещения дефекта тканей.
Материалы и методы: Использованы данные о 221 пациенте с первичной меланомой кожи 0–IIa и IIb–IIc st., которые оценивались по наличию или отсутствию мутации BRAF, объему иссечения опухоли, способу закрытия дефекта тканей. Пациенты были разделены на 2 группы: основную (с выполнением широкого иссечения опухоли и пластическим замещением дефекта тканей) и группу сравнения (со стандартным отступлением от края опухоли и линейным ушиванием дефекта тканей). Всем пациентам после оперативного вмешательства выполнен анализ опухоли на наличие мутации BRAF в гене p.V600E/K ПЦР – методом real-time. ДНК выделялась с помощью набора cobas® DNA Sample Preparation Kit на анализаторе cobas Z480. Применены методы статистической обработки полученного материала: частотный анализ, z-test для проверки равенства долей, метод анализа выживаемости Каплан-Майера. Использованы пакеты MedCalc 12.5 (1993–2013, MedCalc Software) и SPSS 26 (IBM Corp., 2019 г., IBM SPSS Statistics для Windows, Армонк, Нью-Йорк, США).
Результаты: Выявлено, что применение широкого иссечения первичной меланомы кожи 0–IIa и IIb–IIc st. у пациентов с последующим пластическим замещением дефекта тканей по сравнению с пациентами со стандартным отступлением от края первичной опухоли и линейным ушиванием дефекта тканей увеличивало 5-летнюю выживаемость без прогрессирования, а у пациентов 0–IIa st. – 5-летнюю общую выживаемость. У пациентов с 0–IIa st. и положительной мутацией в гене BRAF были улучшены показатели 5-летней выживаемости без прогрессирования при применении широкого способа иссечения опухоли с реконструктивно-пластическим компонентом закрытия дефекта.
Выводы: У пациентов с первичной МК 5-летняя выживаемость без прогрессирования была больше при выполнении им широкого иссечения первичной опухоли с последующим пластическим замещением дефекта тканей, чем у пациентов со стандартным иссечением первичной опухоли и линейным ушиванием дефекта тканей с 0–IIa st. на 20,9% (р = 0,005), и в 5-летней общей выживаемости на 13,0% (р = 0,031); у пациентов с IIb–IIc st. в 5-летней выживаемости без прогрессирования на 23,7% (р = 0,017) без влияния мутации в гене BRAF. У пациентов с 0–IIa st. и положительной мутацией в гене BRAF с широким иссечением первичной опухоли выявлено увеличение 5-летней выживаемости без прогрессирования по сравнению с пациентами со стандартным отступом при иссечении опухоли на 20,7% (р = 0,047).
Цель: Анализ ближайших результатов анатомических резекций легких, выполненных из видеоторакоскопического (ВТС) и торакотомного доступов.
Материалы и методы: В ретроспективное исследование вошли 530 больных, оперированных в отделении торакальной хирургии СПб ГБУЗ «Городская многопрофильная больница № 2» с 2014–2022 гг. по поводу различных заболеваний легких. Пациенты были разделены на 3 группы, в зависимости от хирургического доступа: группа 1 – больные, перенесшие ВТС операции (n = 378); группа 2 – пациенты, оперированные из торакотомного доступа (n = 120); группа 3 – больные с конверсией доступа (n = 32).
Результаты: Размер образования в легком, паранодальные и перибронхиальные изменения – неблагоприятные факторы возникновения конверсии доступа при выполнении ВТС анатомической резекции легкого (ОР = 1,032 ДИ:1,013–1,051, p < 0,001; ОР = 4,416 ДИ:2,100–9,283, p < 0,0005; ОР = 3,109 ДИ:1,496–6,462, p < 0,002). У пациентов, оперированных из ВТС доступа, и в группе конверсий преобладали «малые» осложнения, у 32 больных (53%), перенесших торакотомные операции, развились осложнения III, IV и V классов (классификация TMM). Высокий индекс коморбидности Чарльсона, выполнение операции из торакотомного доступа, эмфизематозные изменения, спаечный процесс и отсутствие междолевых щелей являются независимыми неблагоприятными прогностическими факторами в отношении развития осложнений в раннем послеоперационном периоде (ОР = 1,665 ДИ: 1,031–2,691, p < 0,05; ОР = 1,874 ДИ: 1,143–3,070, p < 0,05; ОР = 1,8803 ДИ:1,126–2,888, p < 0,05 ОР = 1,548 ДИ: 1,010–2,370, p < 0,05; ОР = 1,612 ДИ: 1,053–2,466, p < 0,05).
Заключение: Видеоторакоскопическая анатомическая резекция легкого – эффективный и безопасный вариант хирургического вмешательства при различных заболеваниях легких. Факторами риска развития конверсии ВТС-доступа в торакотомию при выполнении анатомической резекции легкого являются: размер опухоли более 40 мм, выраженные фиброзные паранодальные и перибронхиальные изменения. Индекс коморбидности Чарльсона ≥ 5, выполнение оперативного вмешательства из торакотомного доступа, эмфизематозные изменения, спаечный процесс, неудовлетворительная выраженность междолевых щелей являются неблагоприятными прогностическими факторами развития осложнений в раннем послеоперационном периоде.
Цель исследования: Оценить и сравнить возможности трансторакальной Эхо-КГ и КТ сердца в определении степени выраженности гипоплазии системы легочной артерии у детей с атрезией легочной артерии с дефектом межжелудочковой перегородки в рамках предоперационного планирования.
Материалы и методы: В исследование включено 38 детей, средний возраст – 1,5 года (97% пациентов в возрасте до года), с входящим клиническим диагнозом: было атрезия легочной артерии с дефектом межжелудочковой перегородки. Всем детям проведено Эхо-КГ, 36 пациентам – КТ сердца, 33 – прямая ангиокардиография (АКГ). При проведении всех диагностических методик проводилась морфометрия ствола легочной артерии (при его наличии), правой и левой легочных артерий (ЛА) в проксимальных и дистальных отделах, осуществлялся расчет параметра z-score для каждого сосуда, индексов Nakata и МсGoon. Все результаты сопоставлялись с данными прямой ангиографии и/или интраоперационными показателями. Интервал между трансторакальной Эхо-КГ, КТ сердца и проведенной АГ либо открытым хирургическим вмешательством был менее 10 дней. Критерием гипоплазии ЛА и ее ветвей считалось отклонение z-score от нормальных значений (–2). Противопоказанием к проведению радикальной коррекции считались показатели индекса Nakata менее 200 мм2/м2, индекса McGoon – менее 1,0.
Результаты: При сравнении возможностей методик Эхо-КГ и КТ сердца с прямой ангиографией/интраоперационными данными в проведении морфометрии проксимальных отделов правой и левой ЛА, а также при расчете z-score показателей статистически значимой разницы получено не было (p > 0,05): была продемонстрирована высокая информативность всех используемых методик. При сравнении возможностей методов Эхо-КГ и КТ сердца в проведении ангиометрии легочного ствола были определены статистически значимые различия: результаты измерений легочного ствола по Эхо-КГ статистически значимо отличались от показателей, полученных при проведении КТ сердца и АГ/интраоперационных данных, с достоверным занижением диаметров сосуда (p < 0,05). Результаты измерений дистальных отделов ЛА по Эхо-КГ статистически значимо отличались от показателей КТ сердца и прямой АГ/интраоперационными данными с достоверным занижением диаметров сосудов (p < 0,05). Статистически значимых различий между КТ и прямой АГ/интраоперационными данными в оценке диаметров дистальных ветвей ЛА зафиксировано не было. При оценке индексированных показателей (индексы McGoon и Nakata) по Эхо-КГ были определены статистически значимые различия в сравнении с прямой АГ в виде занижения значений (p < 0,05). Сравнение измерений индекса McGoon методами Эхо-КГ и КТ сердца также определило статистически значимое занижение индекса методом Эхо-КГ (p < 0,05). Рассчитанный индекс McGoon при проведении КТ сердца значимо не отличался от данных прямой АГ.
Заключение: Трансторакальная Эхо-КГ, ввиду ограничений в визуализации дистальных отделов ЛА и занижения диаметров легочного ствола и индексированных показателей развития системы ЛА, не может считаться окончательным методом предоперационной оценки развития системы ЛА у детей с атрезией легочной артерии с дефектом межжелудочковой перегородки. КТ сердца в оценке степени гипоплазии системы ЛА показала себя высоко эффективной и альтернативной прямой ангиографии методикой.
Актуальность: Одновременно с улучшением выживаемости пациентов со злокачественными новообразованиями растет актуальность темы поиска средств кардиопротекции для противодействия токсическому влиянию химиотерапии.
Цель исследования: Сравнение кардиопротективной эффективности сакубитрила/валсартана и кандесартана у женщин с хронической сердечной недостаточностью и исходно сниженной фракцией выброса левого желудочка в течение 5 лет проспективного наблюдения после химиотерапии рака молочной железы.
Материалы и методы: В рандомизированном исследовании у 127 женщин с хронической сердечной недостаточностью со сниженной фракцией выброса левого желудочка после радикального хирургического лечения рака молочной железы проводилась потенциально кардиотоксичная адъювантная полихимиотерапия (фторурацил + доксорубицин + циклофосфамид) с добавлением сакубитрила/валсартана в дозе до 97/103 мг 2 раза в сут. (n = 63) или кандесартана в дозе до 32 мг 1 раза в сут. (n = 65) с контролем лечения в течение 5 лет.
Результаты: При длительном наблюдении сакубитрил/валсартан значимо превзошел кандесартан в отношении улучшения функции левого желудочка, снижения бремени желудочковых аритмий и риска сердечно-сосудистой смерти (р = 0,039). Группы сакубитрила/валсартана и кандесартана не различались в отношении смертности от прогрессирования или рецидива рака молочной железы (р = 0,628).
Заключение: Сакубитрил/валсартан может рассматриваться в качестве эффективного и безопасного средства защиты сердечно-сосудистой системы при потенциально кардиотоксичной полихимиотерапии рака молочной железы у пациенток с хронической сердечной недостаточностью и исходно сниженной фракцией выброса левого желудочка.
Введение: В ряде исследований тяжесть поражения легочной ткани Sars-Cov-2 в остром периоде выступает предиктором наличия изменений в легких в отдаленном периоде.
Цель исследования: Оценить КТ-картину в отдаленном периоде после перенесенного поражения легких степени КТ-4 коронавирусной этиологии в различные «волны» пандемии и сопоставить ее с клиническими данными.
Материалы и методы: В исследование вошел 51 пациент (51,0% женщин, возраст 57 ± 12 (95% ДИ, 53–60 лет), пролеченный в ГКБ № 15 им. О.М. Филатова г. Москвы по поводу коронавирусной инфекции с поражением легких степени КТ-4, больные после выписки дали согласие на обследование. В отдаленном периоде проводилась КТ органов грудной клетки и оценивалась одышка по MRC. Пациенты делились на группы, в зависимости от волны пандемии (12 пациентов первой волны, обследованы через 12,5 мес. после выписки, 13 пациентов – второй волны, обследованы через 6,5 мес., 26 – третьей волны через 8 мес.), и степени одышки (19 человек – в группе 0 степени, 32 человека – в группе 1-й и 2-й степеней).
Результаты исследования: У 50 (98,0%) обследованных выявлены патологические изменения. Наиболее часто – фиброзоподобные (88,2%), участки уплотнения (47,1%), «матовые стекла» (13,7%). Указанные паттерны встречались с одинаковой частотой в группах трех волн. Среди пациентов не наблюдалось одышки выше 2 степени по MRC. У 100,0% пациентов с одышкой 1-й и 2-й степени выявлялись фиброзоподобные изменения, а у пациентов со степенью 0 только в 68,4%, р = 0,002. При проведении многофакторного анализа наличие фиброзоподобных изменений было единственным фактором, ассоциированным с одышкой выше нулевой степени.
Заключение: После перенесенного поражения легких степени КТ-4 изменения на КТ присутствовали практически у всех пациентов. Полученные результаты иллюстрируют клиническое значение данных изменений, а также демонстрируют реабилитационный потенциал группы.
Цель: Выявление факторов риска развития геморрагических осложнений в периоперационном периоде и усовершенствование мер профилактики у больных хронической ишемией, угрожающей потерей конечности, с последующей оценкой их эффективности.
Материалы и методы: На I этапе ретроспективно изучены истории болезни и амбулаторные карты 766 пациентов с хронической ишемией, угрожающей потерей конечности (с 2006 по 2020 г.), с целью выявления геморрагических осложнений и возможных факторов риска их развития. Выполнен анализ эффективности различных шкал оценки риска развития кровотечений. На основании полученных данных были усовершенствованы меры профилактики развития геморрагических осложнений у данной когорты больных. На II этапе оперировано 114 пациентов, имеющих один или несколько факторов риска развития большого кровотечения за период с 2021 по 2023 г. В отношении всех пациентов применялись предложенные и усовершенствованные меры профилактики. Периоды наблюдения – госпитальный, через 6 и 12 мес.
Результаты: На I этапе у 44 (5,74%) пациентов в раннем послеоперационном периоде наблюдались геморрагические осложнения. Структура кровотечений: забрюшинная гематома, кровотечение из операционной раны и пульсирующая гематома (15,9%); желудочно-кишечные кровотечения (31,8%); макрогематурия (13,7%); геморрагический инсульт (6,8%). Наиболее значимыми факторами риска кровотечения являлись: эндоваскулярное вмешательство плечевым и бедренным доступом (p = 0,000), гибридное вмешательство (р = 0,000), двойная антитромбоцитарная терапия (р = 0,014), длительность хирургического вмешательства более 60 мин (р = 0,001), тройная антитромботическая терапия (р = 0,001), выраженный кальциноз сосудистой стенки (р = 0,023). Эффективной, с прогностической точки зрения, показала себя шкала PRECISE-DAPT (p = 0,073, ОШ 2,88). На II этапе, благодаря предложенным мерам профилактики, кровотечение наблюдалось у 5 (4,38%) из 114 пациентов, которое потребовало гемотрансфузии. У 1 (0,9%) из этих пациентов возник острый коронарный синдром. Больших ампутаций не было, малая ампутация выполнена у 3 (2,63%) пациентов. Через 6 и 12 мес. наблюдения суммарная частота больших сердечно-сосудистых осложнений (кардиальная смерть, инфаркт миокарда) составила 0,9 и 2,6% соответственно, больших ампутаций – 0 и 1,75% соответственно, малых ампутаций – 0,9 и 2,6% соответственно.
Заключение: Хирургическое лечение больных хронической ишемией, угрожающей потерей конечности, которые имели факторы риска развития геморрагических осложнений и были оперированы с применением предложенных мер профилактики, продемонстрировало высокую эффективность в снижении количества кровотечений и связанных с ними кардиальных осложнений, а также низкую частоту больших и малых ампутаций в отдаленном периоде наблюдения.
Актуальность: Разрывы церебральных аневризм (ЦА) являются главной причиной геморрагических инсультов, на их долю приходится 70–85% нетравматических субарахноидальных кровоизлияний. Основными целями лечения ЦА являются предотвращение разрыва, тромбоза или симптомов масс-эффекта. Ведущими методами лечения внутричерепных аневризм являются открытое клипирование, имплантация потокотклоняющих устройств, резецирование и стентирование. За пролеченными аневризмами необходимо наблюдать, чтобы оценить устойчивость окклюзии, так как известно, что более 20% аневризм после оперативного лечения рецидивируют.
В последнее время магнитно-резонансная ангиография (МРА) становится все более привлекательной как неинвазивный метод последующего наблюдения за ЦА после оперативного лечения, поскольку не требуется госпитализации пациентов и уменьшается количество осложнений, связанных с частым использованием церебральной ангиографии (ЦАГ).
Цель исследования: Оценить возможности динамической магнитно-резонансной ангиографии при послеоперационном контроле пациентов с ЦА.
Материалы и методы: Исследование было проведено на базе ГБУЗ «Научно-исследовательского института – Краевой клинической больницы № 1 им. С.В. Очаповского» г. Краснодара. В условиях стационара было обследовано 38 пациентов с ЦА в позднем послеоперационном периоде с помощью МРТ, МРА (3D-TOF) и динамической МРА, а затем ЦАГ. Данные визуализации, полученные в результате исследований МРА, динамической МРА и ЦАГ были оценены врачами-рентгенологами, рентген-хирургами и нейрохирургами. Исследователи оценивали леченые аневризмы с точки зрения окклюзии, в соответствии с классификацией Raymond-Roy: полная окклюзия (1-я степень), резудиальная шейка (2-я степень) и резидуальная аневризма (3-я степень). Была проведена оценка состояния нелеченых аневризм у пациентов с множественными ЦА, аневризм de novo, а также поиск других сосудистых мальформаций.
Результаты: Исследование проводилось у пациентов в позднем послеоперационном периоде от 6 до 18 мес. Приняли участие 38 пациентов, из них 27 женщин (возраст от 32 до 77 лет) и 11 мужчин (возраст от 32 до 65 лет). В результате проведения динамической МРА были найдены пришеечные части у 4-х клипированных аневризм и у 2-х эмболизированных, что подтвердилось на ЦАГ. По результатам динамической МРА пришеечные части среди клипированных аневризм определялись в ПСоА (n = 2), ВСА (n = 1), ПВА (n = 1). Среди эмболизированных аневризм пришеечные части были обнаружены в ВСА (n = 1) и ОА (n = 1). По данным динамической МРА дополнительно были найдены 5 аневризм: 2 – в ВСА, по одной – в ОА, ПМА, ПСоА. Данные совпали с результатами ЦАГ.
По результатам данных нашего исследования чувствительность и специфичность метода динамической МРА в выявлении пришеечной части ЦА составила соответственно 100 и 100%, при выявлении нелеченых аневризм – 100 и 100%.
Обсуждение: Данные динамической МРА полностью согласуются с ЦАГ для определения статуса окклюзии аневризмы в послеоперационном контроле. Для оценки внутричерепных аневризм de novo динамическая МРА также превосходит бесконтрастную 3D-TOF МРА при оценке формы аневризмы, обнаружении шейки. Таким образом, динамическая МРА может четко отображать структуру сосудов головного мозга преимущественно за счет эффекта потока крови и контраста статических тканей, а принцип заключается в основном в эффекте многофазного сканирования и накопления контрастного препарата.
Заключение: Использование динамической МРА имеет ряд преимуществ перед ЦАГ, такие как неинвазивность данной процедуры, высокое разрешение изображений церебральных артерий, отсутствие лучевой нагрузки и введения йодсодержащего контрастного препарата, а также отсутствие артефактов от металлических клипс или эмболизирующего материала.
Введение: Пациенты с раком желудка (РЖ) имеют высокий риск развития нутритивной недостаточности (НН), что может негативно влиять на послеоперационный период и отдаленные результаты лечения.
Цель исследования: Оценка нутритивного статуса (НС) и состояния скелетной мускулатуры у пациентов с операбельным раком желудка I–III стадий.
Материалы и методы: В исследование были включены 102 пациента с РЖ, 64 мужчины (62,7%) и 38 женщин (37,3%), возраст 31–77 лет. Проводили оценку по системе NRS 2002 с определением лабораторных маркеров НС, расчетом нутритивного индекса (NRI), анализом состояния жировой ткани и скелетной мускулатуры методом КТ.
Результаты: У 70,6% пациентов выявлена та или иная степень НН: у 52% – менее 3 баллов, у 18,6% – 3 и более баллов по NRS-2002. Факторами риска нутритивной недостаточности стали: локализация опухоли в кардиальном отделе, III стадия процесса. Уровень трансферрина плазмы и значение NRI явились лабораторными маркерами НН. Саркопения среди обследованных пациентов (n = 80) выявлена у 10 (12,5%): среди пациентов без НН – у 1 (1/25; 4,0%), в группе NRS-2002 < 3 баллов – у 6 (6/42; 14,3%), в группе NRS-2002 ≥ 3 баллов – у 3 (3/13; 23,1%), (p = 0,212). При многофакторном логистическом регрессионном анализе независимыми факторами, ассоциированными с саркопенией, явились возраст, ИМТ и уровень общего белка. Заключение: У всех пациентов с РЖ, которым планируется радикальное хирургическое лечение, необходимо проводить скрининг НС с использованием специальных инструментов (NRS-2002, NRI), а также оценку индикаторов состояния скелетной мускулатуры. Саркопения может наблюдаться у пациентов с отсутствием клинических и лабораторных проявлений НН. Пациентам с РЖ из группы риска по питанию необходимо рассматривать преди послеоперационную нутритивную поддержку для уменьшения рисков, связанных с НН.
Введение: С 1967 г. для дренирования верхних мочевыводящих путей как при экстренных, так и плановых операциях широко применяется стентирование мочеточников. Основной патологией, при которой используются стенты, является мочекаменная болезнь.
Цель: Ознакомить с опытом хирургического лечения пациентов с «забытыми» инкрустированными мочеточниковыми стентами с использованием комбинированного эндоурологического подхода.
Материалы и методы: Проспективно оценивались пациенты с инкрустированными мочеточниковыми стентами, которым с 2016 по 2022 г. были проведены эндоурологические вмешательства. Больные были разделены на группы по степени инкрустации стента, в соответствии с классификацией FECal. Между группами сравнивали длительность нахождения стента, количество и виды хирургических вмешательств, количество вмешательств до полного избавления от стента и конкрементов, продолжительность операции, время нахождения в больнице, осложнения, анализ конкрементов и частоту полного избавления от конкрементов за одну операцию.
Комбинированная эндоурологическая операция выполнялась при расположении пациента на операционном столе в позиции Valdivia, модифицированной Galdakao. Преимуществом данного расположения являлась возможность осуществления одномоментного антеградного и ретроградного доступов.
Результаты: 46 пациентов были включены в исследование и разделены на группы, в соответствии с классификацией FECal. У 38 больных стенты были успешно удалены за одну операцию. Среднее время операции, статус «без конкрементов» и частота осложнений составили 90,2 ± 19,8 мин, 78,3 и 32,6% соответственно. Общий объем инкрустации был выше при IV и V степени (5,6 ± 1,8 и 7,6 ± 2 см3) по сравнению со всеми остальными степенями. Перкутанная нефролитотрипсия и цистолитотрипсия были наиболее частыми вмешательствами при IV и V степени. Уретеролитотрипсия обычно использовалась при инкрустации мочеточникового отдела стента, особенно в группах с I и III степенью. Кроме того, время операции было выше в группах IV–V по сравнению с I и II, поскольку в этих случаях чаще выполнялась перкутанная нефролитотрипсия. Ретроградная интраренальная хирургия осуществлялась в 88% случаев при комбинированном подходе для оценки наличия конкрементов в чашечно-лоханочной системе почки. В 5 случаях гибкий уретерореноскоп был введен антеградно через перкутанный доступ для дезинтеграции инкрустации проксимальной части мочеточникового отдела стента. Осложнения возникли у 32,6% пациентов. Большинство осложнений (26%) было незначительным (лихорадка, боль, макрогематурия). В одном случае потребовалась эмболизация сегментарной почечной артерии по поводу ее ранения и кровотечения, в 2-х случаях – коррекция антибактериальной терапией, связанной с развитием пиелонефрита.
Выводы: Эндоскопический комбинированный подход у пациентов в положении «лежа на спине» по методике Valdivia, модифицированной Galdakao, является безопасным и эффективным, позволяет удалить инкрустированные «забытые» стенты в большинстве случаев за одну процедуру. Классификация FECal представляется полезной при планировании и прогнозировании хирургического вмешательства.
Введение: Ушибы головного мозга случаются примерно в 43% случаев тупой травмы головы. При этом поражаются преимущественно извилины, хотя при тяжелой черепно-мозговой травме (ЧМТ) возможно поражение субкортикального белого вещества и глубинных структур мозга. Компьютерная томография (КТ) головного мозга используется для оценки всех форм внутричерепных повреждений, переломов, отека головного мозга и других сопутствующих повреждений.
Цель исследования: Проанализировать возможности компьютерной томографии в диагностике ушибов головного мозга в остром периоде ЧМТ у детей в возрасте до 3 лет.
Материалы и методы: В период с 2021–2022 гг. с помощью 128-срезового томографа Philips Ingenuity Elite у 1334 детей с ЧМТ в возрасте до 3 лет выполнены КТ-исследования. Изучены результаты КТ 730 мальчиков и 604 девочек. Зоной интереса у исследованных детей с ЧМТ являлись череп и шейный отдел позвоночника. Контрастирование у детей от 0 до 3 лет при ЧМТ не использовалось. Диапазон эффективной дозы варьировался в диапазоне от 1,27 до 1,91 мЗв.
Результаты: У 448 (87,84%) из 510 детей диагностированы переломы костей черепа, у 366 (81,7%) – в сочетании с интракраниальными повреждениями, из них у 262 (71,58%) пациентов травма оценена как тяжелая (шкала комы Глазго ≤ 8), оперировано 36 (9,83%) пациентов. Ушибы головного мозга диагностированы у 58,5% (214/366) детей. Ушибы, 98% которых были геморрагическими, имели различный объем, степень кровоизлияния и соответственно отека. Очаги ушибов располагались в лобных (37,1%), височных (34,3%) и теменных (20,6%), реже в затылочных долях (8%).
Заключение: КТ является предпочтительным методом визуализации в условиях острой черепно-мозговой травмы, что позволяет точно обнаружить и оперативно выполнить адекватное лечение ушибов головного мозга, предупредить вторичные травматические изменения. КТ-сканирование является основным инструментом исследования и должно выполняться у всех детей с ЧМТ в первые часы после травмы.
Актуальность: Показатель плотности кости является прогностическим при планировании хирургического этапа несъемного протезирования на имплантатах. Он влияет на успех хирургического этапа, выбор дизайна внутрикостной части, его формы. Цель исследования: Установление биотипов костной ткани в области зубов верхней челюсти у мужчин зрелого возрастного периода.
Материалы и методы: Результаты конусно-лучевой компьютерной томографии 38 пациентов в возрасте от 20 до 53 лет. Проведена денситометрия костной ткани в области каждого зуба. Переведены полученные значения в биотипы костной ткани согласно C.E. Misch. Статистическими методами выявлены наиболее часто встречающиеся биотипы кости в области каждого зуба у мужчин.
Результаты и обсуждение: Статистический анализ установил, что у мужчин зрелого возрастного периода в области жевательной группы зубов верхней челюсти более чем в половине случаев встречаются биотипы костной ткани D2 и D3, а в области фронтальной группы зубов верхней челюсти – D2 и D1.
Заключение: Установлено, что биотипы костной ткани в области зубов верхних челюстей представлены в большинстве случаев D2 и D3, что может быть использовано как один из прогностических критериев при планировании хирургического этапа несъемного протезирования на имплантатах.
Цель исследования: Изучение каталитических свойств лактатдегидрогеназы и некоторых физико-химических характеристик крови при термической травме.
Материалы и методы: Исследована кровь 24 больных, имевших контактный ожог 10–40% поверхности тела. Изучена активность лактатдегидрогеназы эритроцитов в прямой и обратной реакции, кинетические характеристики данного процесса, а также концентрация белка. Оценены кристаллогенные свойства сыворотки крови обследованных пациентов с термической травмой методом тезиокристаллоскопии.
Результаты: Показано, что термическая травма вызвала двукратное снижение активности лактатдегидрогеназы в обратной реакции. При анализе кристаллогенных свойств сыворотки крови пациентов с контактным ожогом установлено, что развитие ожоговой болезни сопровождается умеренным снижением индекса структурности и кристаллизуемости и существенным снижением выраженности краевой зоны. При ожоговой болезни также нами выявлено снижение инициаторного потенциала биологической жидкости. Кроме того, в высушенных микропрепаратах сыворотки крови пациентов отмечена тенденция к хаотизации образца, аналогичная обнаруженной в кристаллоскопических фациях.
Заключение: Установлено, что локальное термическое воздействие, приводящее к развитию ожоговой болезни, влияет на существенные преобразования физико-химических свойств крови. При этом термическая травма вызывает снижение активности лактатдегидрогеназы в обратной реакции, приводящее к нарушению соотношения «лактат/пируват» в клетке, а также обуславливает существенные сдвиги состава и свойств сыворотки крови, проявляющиеся в значимом изменении ее кристаллогенных и инициирующих свойств.
ЭКСПЕРИМЕНТАЛЬНОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ
Актуальность: Современные исследования показывают, что использование полых кондуитов в сочетании с различными наполнителями синтетической и биологической природы значительно ускоряет процессы восстановления функциональной активности периферических нервов. Одним из таких наполнителей может служить гидрогель на основе внеклеточного матрикса дермы, который содержит поверхностные лиганды, способные обеспечивать топографические и биологические сигналы для регенерации нервов.
Цель исследования: Провести оценку эффективности восстановления седалищного нерва крысы при использовании дермального гидрогеля в качестве наполнителя в коллагеновом кондуите в эксперименте in vivo.
Материалы и методы: В исследовании оценивалась эффективность коллагенового кондуита NeuraGen®, заполненного дермальным гидрогелем, в сравнении с аутографтом и полым коллагеновым кондуитом NeuraGen® при экспериментальном лечении дефекта седалищного нерва крысы более 1 см. Резекция седалищного нерва проводилась на крысах-самцах линии Wistar. На 30-, 60и 90-е сут. после имплантации рассчитывали седалищный функциональный индекс (Sciatic Functional Index, SFI) и соотношение обхвата голени оперированной лапы к интактной. На 90-е сут. эксперимента проводили электрофизиологические тесты и затем осуществляли эксплантацию образцов для гистологического окрашивания гематоксилин-эозином.
Результаты: При оценке SFI-теста и электрофизиологических параметров были отмечены сопоставимые показатели функционального восстановления нерва у группы животных с аутографтом и группы с имплантацией коллагенового кондуита NeuraGen®, заполненного дермальным гидрогелем. В группе с имплантацией полого коллагенового кондуита NeuraGen® наблюдалась атрофия мышечной ткани, низкие показатели SFI-теста, скорости и продолжительности потенциала действия нервного импульса. Гистологический анализ образцов коллагенового кондуита, заполненного дермальным гидрогелем, продемонстрировал участки разрастания глии и отсутствие выраженной дегенерации нервных волокон на всем протяжении по сравнению с аутографтом, что свидетельствовало о регенерации нервных волокон.
Заключение: При проведении оценки эффективности восстановления седалищного нерва крысы было выявлено, что коллагеновый кондуит NeuraGen®, заполненный дермальным гидрогелем, обеспечивает функционально-морфологическую интеграцию с нервом по сравнению с аутографтом. Полученные данные могут быть использованы для дальнейшей разработки и усовершенствования существующих нервных кондуитов.
Цель исследования: Изучение особенностей процесса заживления кожной раны в условиях ишемии при местном лечении комбинацией бензалкония хлорида с декспантенолом.
Материалы и методы: Выполнен эксперимент на модели кожной раны в условиях ишемии у крыс-самцов породы Wistar. Экспериментальные животные были разделены на 4 группы по 30 особей в каждой. В 1-й группе лечение не проводилось, во 2-й группе использовали официальную мазь «Левомеколь», в 3-й группе – бензалкония хлорид, иммобилизованный на основе натриевой соли карбоксиметилцеллюлозы, в 4-й группе – комбинацию бензалкония хлорида и декспантенола, иммобилизованную на основе натриевой соли карбоксиметилцеллюлозы. Применяли следующие методы исследования: планиметрический, биохимический (уровень щелочной фосфатазы (ЩФ)), выполняли pH-метрию поверхности ран, термометрию раневого ложа, определяли концентрацию гидроксипролина (ГП) в тканях раневого дефекта и выполняли статистическую обработку полученных данных.
Результаты: Наибольший процент уменьшения площади раневой поверхности, а также показатели кислотно-щелочного баланса (рН) наблюдались в 4-й группе. При термометрии на 10-е сут. наблюдалось снижение температуры в области раны во 2-й и 4-й группах, но при этом в 1-й и 3-й группах были максимальные значения данного показателя. К окончанию эксперимента максимальная концентрация ГП отмечалась в 4-й группе, что являлось достоверно больше по отношению к содержанию аминокислоты в 1-й, 2-й, 3-й группах в 1,2 1,1 и 1,1 раза соответственно. Максимальные значения ЩФ отмечались на 5-е сут. в 4-й группе, тогда как во 2 и 3-й группах – на 8-е сут., и в 1-й группе – на 10-е сут.
Заключение: Процесс заживления кожной раны в условиях ишемии проходил быстрее в группе, где для местного воздействия на рану применяли разработанную комбинацию бензалкония хлорида с декспантенолом, иммобилизованную на основе натриевой соли карбоксиметилцеллюлозы.
СЛУЧАИ ИЗ КЛИНИЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ
Цель: Анатомические особенности расположения глазной артерии имеют важное прикладное значение в хирургии аневризм переднего круга кровообращения. В большинстве случаев глазная артерия отходит от внутренней сонной артерии в ее супраклиноидном отделе и далее следует в орбиту через зрительный канал, располагаясь под зрительным нервом. Крайне редким вариантом отхождения является отхождение глазной артерии от передней мозговой артерии и ее вхождение в зрительный канал над зрительным нервом.
Клинический случай: Пациентка Т., 29 лет, поступила в НИИ – Краевую клиническую больницу № 1 им. проф. С.В. Очаповского с диагнозом: разорвавшаяся истинная аневризма левой задней соединительной артерии в сочетании с аномальным отхождением глазной артерии от передней мозговой артерии. Заболевание манифестировало ишемическим инсультом в области базальных ядер слева, что вызвало диагностические трудности в стационаре первичной госпитализации. При церебральной ангиографии верифицирована аневризма задней соединительной артерии и отхождение глазной артерии от ипсилатеральной передней мозговой артерии. Во время операции шейка аневризмы была клипирована. С целью контроля радикальности клипирования и удаления тромботических масс купол аневризмы был вскрыт. При удалении тромботических масс возникло кровотечение из заднего полюса аневризмы. В ходе ревизии обнаружено, что аневризма представляет собой дилатированную заднюю соединительную артерию, соединяющую правую внутреннюю сонную артерию с правой задней мозговой артерией. От верхней поверхности купола отходила тромбированная передняя таламоперфорирующая артерия. В области заднего полюса аневризмы обнаружено место ее соединения прекоммуникантным сегментом правой задней мозговой артерии. Выполнено клипирование места сообщения аневризмы с правой задней мозговой артерией вторым клипсом. Пациентка выписана из клиники в удовлетворительном состоянии без нарастания неврологической симптоматики.
Заключение: Сочетание аномалий строения артерий основания мозга с церебральными аневризмами увеличивает риск тактических ошибок и периоперационных осложнений. Каждый подобный случай требует тщательного сопоставления клинической картины, данных лучевых методов диагностики и интраоперационных находок. В представленном наблюдении у пациентки с разрывом редкой аневризмы задней соединительной артерии заболевание манифестировало атипично, что было связано с частичным тромбозом аневризмы на фоне кровоизлияния в ее стенку. По данным лучевых методов был выявлен лакунарный инфаркт в бассейне таламоперфорирующих артерий и аневризма внутренней сонной артерии без признаков субарахноидального кровоизлияния. В ходе оперативного вмешательства аневризма первоначально была расценена как «типичная мешотчатая». Вскрытие купола и удаление всех тромботических масс позволило установить эксцентрично фузиформный характер аневризмы, выполнить ее радикальное выключение и предотвратить фатальное кровоизлияние в послеоперационном периоде.
ОБЗОРЫ
Субдуральные гигромы (СГ) встречаются после различных операций на головном мозге, часто бывают асимптомными, но иногда требуют хирургического лечения. СГ могут развиваться в ближайшем послеоперационном периоде, но чаще через несколько недель, а иногда и месяцев после операции. Наиболее часто субдуральные гигромы развиваются после декомпрессионных трепанаций черепа у пациентов с черепно-мозговой травмой или массивным инсультом. Патогенез определяется тем, что на фоне большого костного дефекта возникает разница давления в черепе и при сопутствующем смещении желудочковой системы нарушается нормальная циркуляция цереброспинальной жидкости, что способствует перераспределению ликворотока в субдуральное пространство.
В обзоре представлены данные современных исследований по СГ после декомпрессионных трепанаций черепа, факторам риска их развития и тактике ведения пациентов. Также представлен собственный клинический случай рецидивной субдуральной гигромы у пациента, прооперированного по поводу разрыва аневризмы средней мозговой артерии.
Актуальность: Дисфункция тазового дна – широко распространенное мультифакторное заболевание, которое медленно прогрессирует с возрастом и достигает 77% случаев у женщин в постклимактерии.
Цель: Оценить эффективность лечения клинических проявлений дисфункции мышц тазового дна у женщин с помощью консервативных методов лечения, а также возможности профилактики развития пролапса тазовых органов.
Материалы и методы: Нами был проведен анализ литературных данных, посвященных лечению и профилактике дисфункции мышц тазового дна у женщин с помощью различных консервативных методов. Были использованы следующие источники: PubMed, еLibrary, Scopus.
Результаты: Консервативный подход является единственной мерой профилактики и первой линией ведения пациенток с пролапсом тазовых органов, особенно в начале заболевания, и заключается в коррекции образа жизни, использовании физической терапии, применении пессариев. Физическая терапия включает тренировку мышц тазового дна изолированно или с использованием биологической обратной связи, вагинальных конусов, электростимуляции и др.
Выводы: Несмотря на большое количество имеющихся методик для консервативного лечения дисфункции мышц тазового дна, требуются дальнейшие исследования их эффективности, а также активное внедрение профилактических мероприятий, направленных на укрепление мышц тазового дна, в рутинную практику специалистов и повседневную жизнь женщины для предотвращения развития пролапса тазовых органов.
В обзоре представлен анализ современных представлений о патофизиологии и патобиохимии состояний после обширных резекций печеночной паренхимы с обозначением возможных путей хирургической и метаболической коррекции, в том числе молекулярных мишеней для перспективного терапевтического воздействия. В качестве ключевых патогенетических факторов развития печеночной недостаточности после обширных резекций печеночной паренхимы рассматриваются снижение остаточного объема ткани или синдром «малой доли», отек паренхимы вследствие гиперперфузии и нарушения оттока венозной крови, септические осложнения, ишемия-реперфузия органа, митохондриальная дисфункция и окислительный стресс. С учетом вышеперечисленного перспективными направлениями коррекции состояний после гепатэктомии является использование средств, снижающих давление в портальной системе (аналог соматостатина октреотид и вазопрессина терлипрессин, пропранолол), энерготропных метаболических препаратов (комбинированные препараты сукцината и антиоксидантов, донаторы газотрансмиттеров), антибиотикотерпии и синбиотиков для профилактики инфекционных осложнений. Используемые в настоящее время в клинической практике подходы не всегда способны эффективно справляться с осложнениями после обширных резекций печени, поэтому фундаментальные исследования должны быть направлены на поиск и создание эффективных стратегий профилактики и терапии пострезекционной печеночной недостаточности.